Ох, не дурой была губа у того греческого царя Одиссея, отнюдь… Наевшись до икоты (за десять то лет осады Трои!) хваленого турецкого «все включено» со специфической, но всеж анимацией, дорогу в родную Грецию герой Иллиады проложил через Адриатическое море, где собственно и подвис- а ведь и было ему где… «Тысяча двести островов это вам не фигушки воробушкам показывать,- думала я запивая пряный аромат каменистой сосновой бухты сухой хорватской Мальвазией… а на столике тот же натюрморт, что и у царя Итаки за несколько тысяч лет до описываемых событий: белое вино искрится на фоне пышных, будто специально откормленных, зеленых холмов; карстовые разломы твердых сыров смягчаются ниспадающими волнами вяленого мяса; хлеб, выложенный без церемоний на тиковую поверхность стола, а завершает всю композицию плетеная корзиночка со свежими трофеями- инжиром  виноградом, добытыми на этом, расположившемся напротив острове…Вот и Одиссей, наверное, ступал на его землю, поднимался в гору по тем камням, вдыхал запах хвои и розмарина, нагибался время от времени сорвать дикую виноградину или тянулся за свежим инжиром, ложился в тень смоквы, утолял жажду той самой Мальвазией и засыпал под цокот- шуршание цикад «молодец-молодец-молодец» Конечно молодец, как впрочем и мы, решившие пройти на яхте от Дубровника до Шибеника с заходом на водопады.

Если не дергать запонтЫ, то аренда простой парусной яхты в Хорватии в пересчете на шесть человек выходит столько же, если не дешевле, сколько и наем апартаментов с тем лишь различием, что помимо койка- места с удобствами ты еще обеспечен транспортным средством, который со стороны кажется весьма и весьма фешенебельным… Но только со стороны. Каких-то лет пять назад, глядя на обедающих за столиками кокпитов людей где-нибудь в Каннах или на Антибах, я даже и в мыслях не держала примерять на себя такой гламур. Гламур, ага… теперь тоточно знаю, что за столиками яхтенного кокпита обедают не от финансового избытка, а от его недостаточности. А тогда, во Франции, наверное немного подзавидовала тем яхтсменам и скорее всего пожелала оказаться на их месте. Опасайтесь своих желаний- они сбываются! Захотела дольче вита? Получи- жарь котлеты в трюме с задраенным люками во время перехода. А иначе что ты будешь кушать после красивой швартовки? Размер ресторанного счета вчера вечером прямо указал на супермаркет на ближайшие три дня похода, да еще и подначил «давай, давай, сама-сама- сама». Даю… сама…Кому чаю? Кому котлет? Что? Бросать все нахрен и бежать перевешивать кранцы иначе борт к чертовой матери расцарапаем? Ну это я мигом…

Хорватия стала первым самостоятельным морским походом после обучения яхтенному мастерству на Тенерифе. Воспоминание о Тенерифе, точнее о муштре и ежедневной восьмичасовой океанической качке в момент кривило лицо еще месяца три после окончания курса. Качка качкой, но знания, которые в нас умудрился вложить тогда капитан, оказались наудивление прочными- кто бы мог подумать что у нас получится проложить вручную маршрут, пролавировать в густых сумерках средь дюжины островков и с первого раза пришвартоваться в ночных условиях в неизвестной марине! Убрать паруса! Бухта- «о-икс-о»- клюз- правый борт готов! Бухта- «о- икс-о»- клюз- левый борт готов! Кранцы, багор, муринг на «утку», и наша «Никита» ювелирно входит в едва различимый глазом проем меж двух яхт.

Первый тост за молодого шкипера- супер! Молодчина! Он еще и сам толком не понимает что у него все получилось. Второй тост за капитана- учителя, он сейчас где-то на регате пожелаем ему удачи. Ко- шкипер, т. е. я ограничивается рукопожатием и сухими поцелуями в щечку- ну, как говорится, кто на кого учился….Дальше пьем уже без тостов.

Алкоголь в походе это не пьянство, а дань традиции и мера дисциплинарного взыскания. «Адмиральский час», бьющий в двенадцать часов по полудни нарушать немоги- разозлишь морских чертей,  а они ууууу какие. Исключение дети и беременные женщины. «Адмиральский час» несет в себе и элемент воспитания- как бы тебе не было плохо с утра после вечернего загула- до двенадцати дня даже думать в сторону пива немоги. Мучайся самоанализом и делай оргвыводы.

Числящиеся на суше трезвенниками члены команды переходят на «режим» уже на второй день- если нет качки и морской болезни, то не выпить в переходе чистый грех, а учитывая что литр вина в Хорватии на одно евро дороже бутылки простой воды, то…Исполненный на десятый, последний, день перехода плакатный жест «я больше непью!» привел к тому что «исполнитель» стал единственным членом экипажа, способным держать руль в течение четырех часов под слаженный храп команды. А вот выпил бы и ехал ваэропорт как человек, на такси. Морские черти они в своей мести коварны и изобретательны.

«Тутто вичино!!! Тутто вичино!!!», т. е. очень близко, орет итальянский шкипер, выкатив глаза и отчаянно махая руками. Тутто вичино это метров пятнадцать от правого борта его яхты «Рома» и столькоже от левого борта французского катамарана «Эсмеральда». Для справки- длина нашей «Никиты»- тринадцать с хвостиком метров, но итальянец, судя по жестам, боится, что мы плохо привязались к сосне, неважно бросили цепь на каменный выступ, да и якорем прямо скажем неудались, чего уж там…Он клонит к тому что вслучае стихийного бедствия мы можем зацепить его борт своим. Поздно. Стихийное бедствие уже произошло и имя его- «Эсмеральда», от которой мы неблагодарную «Рому» как раз и прикрыли. Дело втом, что пока итальянцы плескались в закатных лучах, озарявших необитаемый остров, а мы мучились в тех же самых лучах, но только со швартовкой, французы закончили водные процедуры и перешли к жарке барбекю сопровождаемой изрядным возлиянием. В их широтах, по всей видимости, «адмиральский час» наступает с заходом солнца. Чем выше градус- тем сильнее огонь, громче голоса, активнее движуха. Подожгут- не подожгут? Первым не выдерживает шкипер «Ромы». Несмотря на кромешную темень он отдает концы и отходит метров на двадцать левее. От греха подальше. Наш шкипер, маскируя беспокойство словами «в доме жрать нечего пойду на ночную рыбалку» усаживается на корме с удочкой наперевес. А на «Эсмеральде» уже пошли вразнос- когда все съедено и выпито они каким-то образом снимаются с якоря, заводят двигатель и… чудом никого не зацепив, уходят с гиканьем в неизвестном направлении… Итальянцы с облегчением гасят на кокпите свет, а наш шкипер наконец то насаживает наживку на крючок и забрасывает удочку.

Если бы не необходимость забора воды и зарядки аккумулятора, то врядли бы мызаходили на ночевку в оборудованные марины. Шли бы себе и шли, останавливаясь на осмотр достопримечательностей да пополнения запаса провизии…Да, в марине иногда есть горячая вода и количество унитазов всегда больше чем один, в ней есть магазины, рестораны, прачечные. В некоторых можно найти бутики, салоны СПА, площадку для гольфа, и (внимание!) бассейны сморской водой, но…какой смысл в ресторане со страшно сказать- энотекой если нельзя выйти на палубу, почесать то что чешется без оглядки на соседей и через мгновенье оказаться в чистой, прозрачной воде? А тут проснулся и бултых в море! Вылезаешь, обматываешься полотенцем, а тебе вместо «доброе утро» вопрос в лоб «Мидий сколько на обед брать будем?», а ты так вальяжно, так обыденно отвечаешь «Да надоели они уже. Вот колбаса закончилась…». Да, лучшая рыба это колбаса, и ближайший ареал ее обитания это, как ни крути- марина. К тому же у нас жесткий график и как бы не было хорошо в тихой бухточке или на якорной стоянке- надо идти вперед. Купание, завтрак, мытье посуды и капитан, развернув лоцию, командует «Снять трусы!»

Как ни странно, но команда «Снять трусы!» не несет никакой эротической нагрузки. Совершенно. Зато помогает команде выдержать бон- тон. Вот стоит наблюдатель на берегу, смотрит на горизонт и глаз его цепляет белую яхту. Ветер надувает ее паруса, она вся такая тонкая, изящная, уверенная в себе несется, разрезая морскую гладь, а… по бокам в такт парусам полощутся трусы и полотенца. Вот чтобы «Никита» не производила такое же впечатление, капитан усилил сборы командой про нижнее белье Хотя, редкий парусник войдет в марину «без трусов», да и мы под конец тоже расслабились и послали разок приветственные сигналы в город Трогир с помощью купальников. Трогирцам, думаю, не привыкать, а вот обладательницы купальников и ответственный за сборы получили легкий выговор.

Яхтенная бытовуха, как несложно догадаться, специфична. Местами даже очень. Ну вот взять, к примеру, такой вопрос как стирка. Казалось бы чего проще- а нет. Если стираться в марине, это одно об этом позже, А вот на борту- дело совершенно другое. Вопервых нужно экономить воду. Вовторых электричество. Поэтому совмещаем стирание трусов (футболок) с мытьем. Т. е. трусы выступают губкой для тела. С естественными нуждами тоже есть нюанс- все слышат то, что ты в настоящий момент исполняешь, а по окончании процесса нужно сделать нехитрую комбинацию из маневров по откачиванию продуктов жизнедеятельности в фикальный бак. Теперь про стирку в марине. Там есть прачечные, но ими пользуются те, у кого есть время. В конце концов можно купить таз постирать, но это неметодично. У кого нет времени и желания покупать таз- стирают в раковинах. Но в раковине можно постирать мелочевку, а вот нам, феям в белых брюках и белых туниках было сложнее. Но на то мы и феи- мынашли выход из положения! И не с помощью тыквы и волшебной палочки, а простой российской смекалкой. Заходили мыться (в случае наличия в марине горячей воды) прямо в том что есть и включали душ. Другими словамм стирали сами на себе.

Готовка это отдельный раздел темы мореходства. В трюме стоит плита. Она качается, поддерживая горизонтальное положение. Это позволяло нам не только готовить в переходах, ноирегулярно кипятить чайник для чая или кофе. Вообще яхты сдаются с полным набором посуды и ножей вплоть до кофеварки, поэтому при желании мы вполне могли себе позволить блан манже с киселем, только возиться с кулинарией прет-а-порте под надутым парусом прямо скажу и недосуг и желания нет. Драить палубу оказалось на редкость увлекательным занятием. Хотя бы потаму что это одно из лекарств от морской качки. Судовые работы они для этого и придуманы, а размер яхтенной палубы крошечный- грех шваброй не повозить.

Распорядок дня в зависимости от места ночевки начинается либо с купания (дикая бухта) или с завтрака (ночь в марине). Далее опять в зависимости от…снова купанинг, «снять трусы» и снятие с якоря, либо разделение по интересам- кто на осмотр достопримечательностей, кто плавать или на обследования нового пляжа, кто досыпать, кто пить кофе на берег и так далее. Сбор в условленное время и ритуальное снятие трусов. Были ситуации, когда культуринг находился в местах недоступных для причала яхт. Тогда сбрасывали милого пузатого тузика и шуровали на нем до берега. Тузика бросали на привязи либо договаривались с кем-то из команды, что в условленное время позвоним либо будем стоять там то и там то и что тот  Шидт на льдине отчаянно махать руками.

Архитектура приморских и островных городков даже не стесняется итальянистости. А чего стесняться, когда часть островов до Второй мировой принадлежала Италии, а остальные в течении многовековой истории так или иначе входили в состав аппенинского соседа или имели с ним серьезные торговые отношения. Красные черепичные крыши, бегающие вверх- вниз узкие мощеные улочки; стрельчатые, «венецианские» окна старинных домов; барочные завитушки и флорентийские розетки на фасадах соборов, площади с часовой башенкой- «карандашом», площади- палаццо ну, и конечно же, белье на веревках- куда ж без него. Дубровник, Хвар, Корчула, Млет, Трогир, Скрадин, Шибеник все они похожи друг на друга как дети одних родителей и также отличаются друг отдруга. Хвар сДубровником старшенькие. Это упитанные и уверенные в себе пацаны, Корчула- скромная девочка, робко опускающая нежные голубые глаза, Шибеник- красавчик и задира, мамин любимчик, Скрадин- затихушник, Млет- жадный карапуз.

АСкрадин и впрям затихушник. На первый взгляд он ничем, кроме туристических корабликов идущих на водопады реки Крка, больше непримечателен. А вот если заходить в него с моря, то по пути можно увидеть высокие скалистые берега реки Ориноко. Я ничего не путаю. Во времена Советского Союза здесь снимали фильмы про хороших индейцев и плохих ковбойцев. Именно здесь, где река впадает в море, чернобровый красавец Гойко Митич лихо отмахивал сажени на деревянной каноэ, ставил силки на птиц и охотился на оленей. Вода у Скрадина уже речная- темная, «тяжелая» и пахнет илом. Берега оторочены тростником, камышом и прочей болотной растительностью. Крякают утки, вальяжно плавают лебеди. Встаем на якорь, опускаемся в воду и с удивлением обнаруживаем что мало того что она солоноватая на вкус, так еще нижние слои теплее верхних! Ныряем чтобы согреться! Такое в фильме не покажешь- это надо почувствовать.

Последней точкой нашего похода становится город Сплит. Там мы берем машину в аренду и разделяемся- трое гонят яхту в Трогир, двое едут туда на машине. Ветер совершенно стихает, мыопускаем паруса и тянем, как любят шутить опытные яхтсмены, «дизель шкот», т.е просто включаем двигатель. Перед тем как сдать яхту в чартерную компанию ее нужно заправить горючим. В море оказывается есть заправки! В пятницу очередь из яхт растягивается на сотни метров- десятки кораблей различной оснастки (о как!) толкутся в ожидании.

—Кто последний на заправку?,- кидаю фразу адресованную по меньшей мере пяти бортам

Тишина

—Простите,- выбираю в жертву сорокадвухфутового «Одиссея» под английским флагом,- Вы последний на заправку?

—А вы думаете мы тут автобус ждем?

Улыбаемся и устраиваемся около «Одиссеея». Но не все-такие культурные, некоторые норовят пройти на дурачка. Какая-то «Галата» считает что ей недосуг тратить полтора часа и пытается вклинится в очередь. Наглую «Галату» ставят на место всем миром и всеми подручными способами: криками, свистом, руками, полотенцами, я дую, точнее издаю несильно приличный звук, медной дудкой. У нее, конечно, есть специальное морское название как у часов- склянка, у туалета- гальюн, даже надувная лодка зовется ласково- тузиком, но в разрезе издаваемых мной звуков- лучшее название для музыкального инструмента- дудка.

За десять дней похода мы уже мним себя опытными морскими волками. Расслабились до нельзя- спасательные жилеты не надеваем, вдоль палубы не смотря на надутые паруса ходим не пригибаясь…Последнее стоило жизни известнейшему российскому мореплавателю Евгению Гвоздеву- он получил удар гиком по голове. Мне же, мнимая опытность чуть ли не стоила фаланги левого мизинца. Спасибо акрилу на ногтях- минуту держал натянутый шкот, под который попал палец, пока капитан «переворачивал» лодку, ослабляя натяжение парусов. Тот же самый расслабон стал причиной стриптиза, что мы, одетые в короткие платьица и туники, показали всей заправочной станции отталкивая яхту ногами от пристани при боковой швартовке. Но подвяжи мы кранцы повыше, так как сказал капитан, кто б тогда оценил наши «швартовочные» трусы?

Ну вот, наша с позволения сказать регата подошла к концу. Сдаем яхту, грузим вещи в арендованный автомобиль и выезжаем в аэропорт, до которого ехать двести сорок километров, двадцать из которых приходится на территорию Боснии и Герцеговины. Так что, хоть пятнадцать минут, но явсе-таки была в Боснии иГерцеговине- жаль магнитик не купила. Когда такой случай еще представится? А вот следующий случай, надеюсь больше не представится никогда- приехав в час ночи в аэропорт Дубровника мы узнали что открывается он в пять утра. Так с белоснежной яхты мы попали прямиком на белоснежные лавки. Что ж, и такой опыт, не считая бронхита, можно считать полезным- впредь будем более предусмотрительными.

Вот теперь точно все. Прощайте игрушечные городки, живописные бухты, необитаемые острова. Досвиданья несильно улыбчивые, но все же милые хорваты, «хвала» вам за лимонад, «пршут» и«мешано мэсо». Спасибо за предупреждение что наострове Вис «бУра» и опрОститэ что мы в супермаркетах вели себя как в «Ашане» - один человек занимает место, пятеро бегают с корзинками. Не унывайте марины с холодной водой, платные буи и водные таксисты. Мы еще приедем к вам сыграть на варгане рядом с уличным музыкантом; выпить кофе на ступенях дворца Диоклетиана под а-капелло из-под его куполов; подышать соленым хвойным воздухом с вкраплением лаванды и розмарина; выпить шампанского, закусив его холодной устрицей на площади перед портом; посмотреть на каменный баптистерий храма в Шибенике и снова пройтись под парусом между одной тысячью сколько-то там островов по волнам моря цвета старой, видавшей виды бирюзы. Довидженя!