Я в выходные все же собралась с силами и написала. Криво - пока криво, после может руки и дойдет. 

Осторожно, очень много кривых букв и кривых же фотографий во всех 4 частях.

А потом она вдруг очнулась окончательно и бесповоротно, очень болезненно, очень быстро. Схватив Ричарда за плечо, девушка указала на герб на стене, на змеящуюся «S» и окружающие ее звезды. Она охнула от страха, и вид у нее стал совсем как у мыши, сообразившей, что проснулась она в кошачьей корзинке.

– Серпентина! – сказала она Ричарду и Охотнику. – Это же рисунок с герба Серпентины. Вставай, Ричард! Надо бежать… пока она не обнаружила нас здесь.

– А ты что думала, дитя? – спросил от входа сухой голос. – Будто можешь войти в дом Серпентины, а она об этом не узнает?

Думала ли я о Ниле Геймане, когда ехала в Хорватию?

Нет. Я брала с собой его книги, но связывала ли воедино эти страну и этого писателя? Мне бы и в голову не пришло.

До тех пор пока я не прикоснулась к магии дорог Хорватии и не поняла, что его Задверье — здесь, в каждом камне и в каждом доме. Что Задверье — рядом, и надо лишь открыть дверь и войти.

Я не знаю, бывал ли Гейман в Хорватии, я разговаривала с местным населением — они о нем и понятия не имеют, по крайней мере те, с кем беседовала я. В книжным магазинах Пулы я не увидела его книг, и в общем эти дороги были для меня просто дорогами маленькой европейской страны на берегу Адриатического моря.

До тех пор пока я не увидела её имя.

Пока я не увидела на указателе слово Serpentina. 

Я не поверила своим глазам. Я посмотрела дважды и трижды.

Имя — Serpentina — на каждом повороте не пропадало.

Хорватия открылась мне совсем с другой стороны — я увидела Зазеркалье, другой мир, в котором мирно соседствуют причудливые лабиринты улиц и галереи современного искусства, в котором накладываются друг на друга эпохи — и из-под львов Венецианской республики видны мостовые римского военного поселения, где вроде бы просто Пореч носит гордое имя Парентиум, и тут же, в автобусе, ты слышишь щелкающее Паренцо.

Где миры сливаются воедино, где грань так тонка, что достаточно открыть дверь.

Просто открыть.

Это может быть дверь автобуса или например дверь Францисканского монастыря.

Дверь маленькой конобы или же дверь римского храма.

В этой стране, там, где о Геймане толком и не слышали, о нем и его Neverwhere мне напоминало все. 

И конечно же имя — её волшебное имя — Serpentina.

***

Мы следовали на Плитвицкие озера.

Рано утром, когда солнце еще только всходило, обещая еще один дождливый день, я бежала к автобусу — боясь опоздать и думая, что я зря оделась так легко. День мог быть прохладным, особенно в горах и уж тем более на озерах.

Стоило нашему волшебному автобусу в сопровождении гида Сандры и водителя Марио (супер-Марио, чтоб вы знали) отъехать от Пореча, как мы увидели туман. Он поднимался из ущелья подобно взбитым сливкам - будто кто-то там, в ущелье, взбивал и взбивал их огромным миксером, так, что эти туманные сливки постепенно поднимались все выше и выше — вытекая на дорогу и затапливая её белой пеленой. Мы ехали по серпантину, постепенно въезжая в молоко — в белое молоко тумана, и машина перед нами — какая-то цистерна — была нашим призрачным проводником. Встречные машины — редкие в этот час — выскакивали из этого тумана и пропадали где-то в тумане. Мы следовали, не видя дороги, куда-то вперед, к великолепным, сказочным озерам с живой водой и почти ручными рыбами, в иной, призрачный мир — и не видели дороги вовсе. Разве в призрачный мир попадают иначе? Другой мир требует такого перехода — шаг в туман, движение по дороге — и выход к чему-то удивительному и новому, и если ты готов это увидеть, то оно будет ждать тебя — это самое чудо.

Серпантин, туман, цистерна впереди. Фото из окна автобуса...

В тумане возник тоннель в горе Учка, там были огни, там тумана не было, там была полная ясность — и снова ожидание призрачной дороги впереди. Если бы из тумана вышел кто-то, на Земле невиданный, я бы не удивилась вовсе.

Из тумана выступали — где-то внизу, под горой — маленькие городки, церковные колокольни, указатели типа «Осторожно, олени» - и снова и снова это имя — Serpentina. Будто мы двигались прямиком к ней, в волшебный мир, в волшебную часть мира нашего.

В тумане почти не были видны ни Риека, ни Опатия, ни Церквеница – ничего.

В тумане, в этом совсем ином мире, мы остановились на туалет и кофе в кафе «Сирена» - простом кафе у дороги, где чашка двойного эспрессо, великолепного, надо сказать, эспрессо за 8 кун, смогла бы разбудить и слона. Снаружи лил дождь, я стояла под зонтиком и пила свой кофе стоя, держа навесу чашку и понимая, что у меня снова не дрожат руки и что я кажется снова жива. 

За столиком пожилой хорват читал газету, пил кофе с сэндвичем, а из-за стекла кафе скалился нам всем веселый, усатый хозяин Сирены – он же тот, кто кофе готовит. Он даже вышел к нам, чтобы поговорить – но я, как назло, ни слова по-хорватски не понимаю. Ну почти ни слова :) Достаточно, чтобы понять простой разговор за чашкой кофе.

Путь бежит дальше – и из тумана мы в самом деле выехали на удивительный, висящий буквально в воздухе виадук – и понеслись вниз. Я не каталась на американских горках, но это было именно оно – автобус, который, кажется, висит над пропастью, и внизу – город Бокарска, прославленный названием местного шампанского – хоть шампанское как таковое там уже давно не делают. Из-за коксового завода в Бакарска погибли виноградники, но название – на память – оставили. Сверху видна лучшая школа в Хорватии и танкер в заливе. Залив глубокий, это явно не наши уютные бухточки, в которых так приятно плавать.

Бакарска так далеко внизу, что не верится – разве это не волшебство?

Попытка заснять новую эстакаду - неудачная, но можно увидеть, что и как

Дорога между тем делается все более удивительной, несмотря на дождь, на мокрую черную дорогу, несмотря на то, что все стекло автобуса в капельках воды.

Из дождя выступают остров Крк, остров святого Марка, раскачивающийся на ветру мост между этими двумя островами – я вспоминаю, что и в прошлый свой приезд улетала с Крка, там еще такой маленький смешной аэропорт, в котором дьютик размером примерно с мою кухню, а зал ожидания со всеми службами немногим больше, кажется, всей моей квартиры.

За окном – море и страна тысячи островов, и в стране тысячи островов есть и Голый остров, местный аналог ГУЛАГа.

Как невесело рассказывает Сандра, в те времена говорили – неизвестно, что лучше – быть при минус 50 в Сибири или при плюс 50 на раскаленных камнях острова. 

Удивительное дело кстати – лагеря эти организовал Тито для своих политических противников. Но никто не ругает и не поносит маршала последними словами, напротив – в каждом городке непременно есть улица Тито, и чаще всего это центральная улица, набережная, или же площадь - ну или парк. Также мне всюду встречались улицы Теслы. Ну а далее – улица Загребская и дальше как фантазии хватит. 

Я ехала по этой дороге второй раз в жизни – и понимала, что будь у меня возможность поехать туда в третий, в четвертый, в пятый раз – я бы поехала снова, я бы поехала еще много раз – слишком уж она хороша, что в солнечный день, что в дождливый – слишком красива, чтобы быть настоящей. 

Задверье, изнанка мира, потому что в настоящей жизни таких красивых дорог конечно не бывает. 

По дороге встречаем самый маленький в мире населенный пункт – Туканичи. Такое конечно может быть только в другом мире – населенный пункт состоит из одного дома, одного гаража и одной собачьей будки. В будке живет веселая, улыбающаяся овчарка. В доме живет семья Туканичей – как сказала наша Сандра, много лет подряд живет. Как говорят жители соседнего населенного пункта с немного неприличным названием Пердичи – такое одиночество может вынести только он (глава семьи то есть). Соседний населенный пункт состоит аж из 2 домов и двух гаражей. Сами понимаете, большой населенный пункт, куда там Туканичам. 

Туканичи, фото снова из автобуса

Кстати, где еще, ежели не в Задверье, дорога может называться Жозефина?

И где еще на полях вдоль этой дороги могут лежать яркие, оранжевые тыквы?

Впрочем, в Хорватии же находится и самый маленький в мире город – на этот год там числится 20 человек. 20 человек. Город. На самом деле он как настоящий – там есть улицы, колокольня и ратуша. Все как у взрослых.

Но Хум мы по пути туда не проезжаем, мы следуем далее, мимо все тех же маленьких городков, мимо нереальной зелени окрестных полей, таких аккуратных, будто это не поля, а английские газоны, мимо коров – коров цвета кофе с молоком, с белыми пятнами сливок, коров красивых и ухоженных, как на выставке. Мимо красивых гнедых коней и овец. Мимо аккуратных домов из серого камня с красными крышами, мимо садов, цветов и снова зеленых полей с выступающими прямо из травы серыми камнями. 

Путь к Плитвицам – это совсем другая Хорватия, это не расслабленные солнцем дороги побережья, дороги, по которой мы заезжаем в наш Пореч, во Врсар, в Ровинь, в Воднян и в Пулу. Те дороги спят под солнцем, и ветер кружит по ним красноватую пыль – идет стройка, трассы расширяют. Нет, эта дорога – в горах – бежит серой бархатной лентой, и в ней нет и намека на негу побережья, в ней свежесть, прохлада, жизнь. И смерть. По дороге видим дома со следами пуль и осколков от снарядов, по дороге все еще встречаются заминированные территории, и там стоят знаки – выцветшие на солнце скелеты, надписи-предупреждения, и ветерок неприятным холодом касается лица и рук – заминировано. Каждый год несколько смертельных случаев непременно. Следы войны с 1995 года – никак не избавиться от них, никак не исправить. Никак не повернуть время вспять, чтобы эта мирная, цветущая красота стала безопасной везде и всюду. 

Здесь тоже мины

Раз уж мы следуем в волшебную страну, то разумеется у этой страны есть собственная фея – фея черная. Да, так про неё и рассказывают – черная фея. Ну а какая еще фея может быть в стране, к которой ведет указатель Serpentina? Про фею впрочем ничего плохого не говорят – именно она, фея, дала отчаявшимся жителям одного поселения воду – когда они уже умирали от жажды и засуха грозила погубить их всех. Черная фея дала им не только воду, но и славу на века для всей Хорватии. При условии, что любой будет иметь возможность прикоснуться к чуду. Плитвицы – действительно чудо и слава этой страны, это чистейшая вода нереально бирюзового цвета, причем её можно пить. В воде плавают наглые, толстые рыбы, и не менее наглые утки. В воде видны упавшие деревья, в воде отражается небо, вода падает водопадами, разливается озерами, бежит ручейками. Вода живая. Если она где и есть живая – так это там, точно вам говорю, в том краю, где 16 крупных озер, 140 водопадов, 20 пещер, знаки «осторожно, медведи» и цикламены.

Волшебство взято под охрану ЮНЕСКО – но никакая ЮНЕСКО, никакие электророкораблики и электромашинки не могут убить магию этих мест. Разве зря считали эти места заколдованными многие годы? Разве зря водой этой достаточно умыться – и чувствуешь, как проясняются мысли, появляется ясность, и ты понимаешь – тут же, немедленно, что мир поворачивается к тебе, снова, сияет, радует, и уже рыбы берут корм с руки, и утки подплывают и смотрят в глаза, а окружающее становится настолько настоящим, что самой не верится.

Камень про Юнеско

Флаг Плитвицких озер. Мишки там в самом деле встречаются - на самых верхних озерах, и мишки, и волки, и лисы, и косули. Но медведь - символ Плитвиц

Я же говорила – это волшебная страна. Приехав туда, понимаешь, что там, за границами и паспортными контролями, жизни нет – она вся здесь, очищение и свет. Я поспорить готова, что после 18-00, когда с этих тропинок уходят люди, на тропинки выходят существа волшебные, возможно что и та самая черная фея умывается водой из Плитвицких водопадов.

Сандра предлагает помедитировать и попросить мир, чтобы вышло солнце. Люди в автобусе частью скептики, тем более что дамы в соседних креслах выясняют – живут ли на Южном полюсе тигры. Выясняют долго и громко, несмотря на просьбы Сандры говорить потише. Сандра рассказывает об истории Хорватии вообще, Истрии в частности, рассказывает о Плитвицах и о том, что мы видим за окном. Дамы не унимаются, в спор включаются соседи – пингвины, медведи или все же тигры живут на Южном полюсе? Я не выдерживаю.

- Видели, - спрашиваю, - в Москве, в зоопарке белого тигра? Так вот его там и ловят, на Южном полюсе, он очень редкий. Только там и водится. 

Дамы уважительно смотрят на меня и кивают, мне немедленно делается стыдно.

- А кто еще там водится?

- Метеорологи, - отвечает мужчина с огромной зеркалкой, давясь от смеха. Мы переглядываемся.

- А полосатые тигры? Они на Северном полюсе?

- Почти. Там недалеко. 

Ага… «Совсем немного, 200 километров», как пел Кола-Бельды. 

Дискуссия о тиграх и пингвинах (какого черта им пингвины дались?!) закрыта, Сандра может продолжать.

***

Сандра вообще требует особого рассказа – она способна тараторить без умолку и Сандра влюблена в эту страну, даром что сербка. Она ненавидит английский язык настолько, что, по её словам, даже англичанам отвечает по-немецки – и экскурсии на английском не ведет – потому что это язык американцев. Она не одинока – я помню, как Ядранка говорила «это американское дерьмо» обо всех туристах оттуда (неужели они туда заезжают?). Сандра не может им простить и заминированных полей, и войны, и следов на стенах домов, и Косово. Сандра знает куда больше, чем говорит – но туристы, начинающие во время экскурсии разговоры о пингвинах, её расстраивают. Она видит, что по сути это никому не интересно и переходит с истории на анекдоты – и туристы немедленно слушают. Мне жаль, и по её лицу видно – ей тоже куда больше хочется говорить об истории, нежели рассказывать бородатые несмешные истории.

Она живет в Порече.

- Сандра, да Вы же как в сказке живете!

- Да, и каждое утро понимаю это – когда смотрю в окно. И когда иду на работу – понимаю.

Сандра 

После её рассказов о базилике святого Ефразиуса хочется пойти туда в третий раз – чтобы снова увидеть то, о чем говорит уже она – потому что за два раза я умудрилась заметить далеко не все. Несмотря на книжку и распечатки из Интернета. После её рассказов о Порече хочется заблудиться там еще на 5 часов – да, я умудрилась провести там именно столько времени, прежде чем поняла и логику расположения улиц, и то, что он, Пореч, совсем маленький на самом деле. 

Да, так о Плитвицах и о Сандре.

Сандра невероятно красива – и при этом она еще и невероятно стильная. Яркая. Такую нельзя не заметить в любой толпе.

Мы заезжаем на дегустацию наливок и сыра. Наливка апельсиновая восхитительна, копченый овечий и коровий сыр – тоже, хотя я и не уверена, что в заколдованной стране можно есть. Но то впрочем в стране заколдованной, а это все же иное. У нас тут Гейман, а не эльфы какие-нибудь. 

В этом Иномирье сыр, мед с лавандой и миндалем и крепкие, 40-градусные наливки невероятны вкусны. Все накупают их с собой – я же не рискую – мне еще неделю, вдруг не долежит?

Впрочем, мы не забываем во время обеда про хлеб.

На Плитвицах запрещено кормить рыб и уток, но этим запретом пренебрегают все.

Еще там запрещено купаться, ходить по газонам, рвать цветы и собирать грибы, бросать мусор и разводить костры. Штраф за сорванную ромашку, если не ошибаюсь, 500 евро.

Рыб не кормить невозможно – рыбы на Плитвицах как собаки – подплывают, смотрят в глаза, почти что хвостами виляют. Бросаешь кусочек – и видишь, как вода немедленно закипает, а самые рьяные выпрыгивают из воды. Хочешь экстрима – протяни хлеб на руке. Съедят. Если повезет, руку оставят. Моя уцелела – но это конечно по недосмотру :)

Утки и рыбы в воде

Рыбы крупнее

- Давайте еще раз помедитируем, - призывает нас Сандра, когда мы стоим на пристани и ждем кораблик, - давайте. Ну? Никто не верит? Кстати, как здорово, когда дождь, сразу чувствуешь, какие у кого духи, от всех сразу так хорошо пахнет!

Мы с ней просим у воды, у неба, у дождя и у леса солнышка – ну хоть немного.

На всей нашей группе одинаковые красные плащи-дождевики – ну кроме Сандры, она свой заимствует у Марио.

Дождевики мы купили в каком-то городке недалеко от собственно озер – по 10 кун с носа. Всех остальных ведут в какую-то лавку на озерах – и там дождевики уже по полтинники. Чувствуете разницу? 

Немцы смотрят на нас странно – они еще не знают, что сейчас польёт как из ведра.

Голос Сандры звучит на всю площадь перед входом – без всякого микрофона. Она же сказала – она очень любит поговорить и умеет делать это громко. Нет, на самом деле у неё очень тяжелая работа, мы все это понимаем, а я так по себе знаю – но она невероятная молодец. Мне вообще везет с гидами – всегда. 

- Маленькая уточка, - говорит Сандра, - ну что ты приплыла? Тебе хлебушка не досталось? На, держи булочку. Бедная – не знает, куда ей – к нам, к тому кораблику – куда?

Маленькая уточка, две штуки :)

Рассаживаемся в кораблике – голубая вода, цепочки золотых листьев на этой невероятной воде – все же осень, в воде – рыбы, на берегу – камыши. В озера – небольшие водопады, над озером – сосны и буки. Прохладно, но дождевик великолепно защищает от ветра.

Электрокораблик

Знак ясно указывает, что запрещено курить не только сигареты, но и трубки – правильно, чтобы не расслаблялись. Этак каждому курящему захочется – в таком уютном месте сесть, посидеть, покурить трубку, медитируя на водопады. 

Знак, запрещающий курить

- Ну что, ребята, будет солнце, когда мы высадимся?

Мужчины скептически улыбаются. Женщины тоже.

- Ребята, вы должны знать – должны же, - не унимается Сандра, - вода – живое существо, и камни тоже живые. Весь мир живой. Неужели вы в это не верите? 

Мы-то верим. Я-то верю – так точнее. Я просто знаю.

Тем более я знаю, что в Задверье возможно все.

При высадке появляется солнце. Нет, кроме шуток – только что лило, с утра не предвещало – и вдруг вот оно. Подсвечивает изнутри озера, проявляет водопады, освещает золотые кленовые листья на деревянных дорожках (вот тут у меня заканчивается карта памяти! чтоб её…) – и мы видим картину, воистину достойную всех фей и всего зазеркалья – голубое небо, отражающееся в этой голубой воде. Бирюза в бирюзе. И золото листьев. И камыши. И снова – россыпью – сиреневые цикламены.

Золото на бирюзе

Вы верите, что это может быть на самом деле? Верите? Я верю. Но верю, что не в нашем мире – не зря же мы проходили сквозь густой туман. Не зря, а для того, чтобы попасть на изнанку мира. 

Когда нам надо уезжать, солнце светит вовсю.

На солнце жарятся автобусы и местные жители, которые конечно не могут пропустить Сандру – я их понимаю. Была бы мужчиной – сама бы не пропустила. Сандра ухмыляется. Около Плитвиц есть отели и апартаменты – честно говоря, я бы хотела пожить там пару дней (интересно – а есть ли абонемент на посещение озер?), я бы хотела задержаться в этом мире ненадолго – слишком уж там хорошо, и уезжать не хочется вовсе.

Дорога обратно – тот же обратный отсчет. Поля, камни, городки, деревни, Туканичи и Пердичи – но все это подсвечено солнцем, и море не похоже на ртуть – оно снова синее, как морю и положено, оно снова светится на солнце, и вот под этим солнцем лениво лежит Опатия, на солнце представляются замками трубы нефтеперегонного завода в Риеке, на солнце немедленно появляются в городках этих люди и собаки, на солнце блестит после дождя каждый камень в мостовой – и блестит шелком асфальт, как ему, мокрому еще, и положено. 

Солнце теперь уже светит в глаза, заливая все вокруг серебром, которое плавно перетекает в золото заката – дело к вечеру, а темнеет там осенью рано. В темноте мелькают указатели на Пажин, тот же Хум, Пулу – пропадают за окном - дорога залита уже не светом солнца – но светом фонарей. На дорогах становится опасно – вот перед нами из-за поворота выскочила совершенно внезапно машинка с девушкой внутри – маленькая машинка с блондинкой, и Марио так резко тормозит, что я чуть не вываливаюсь на Сандру. Марио лишь утирает лоб, пассажиры просыпаются – те, кто спал – интересно, как это они могут спать, ежели за окном такая красота? – а девчонка, мигнув, уезжает.

Вот перед нами гарцует на одном колесе мотоцикл.

- Это он, чтобы быстрее ехать? – интересуется дама рядом.

- Это он для понтов, - поясняю ей я.

Сандра к месту вспоминает, что она пару дней назад навернулась вместе со скутером.

Скутеры шныряют все чаще и наглее – сигают под колеса, бесстрашные и юркие – близок Пореч.

В полной темноте – всего-то половина девятого вечера – а уже темнота – мы подкатываем к Зеленой лагуне и отелю Plavi. Там кипит жизнь – народ суетится, бегает, танцует, пьет вино и пиво, слушает живую музыку – это еще одна сторона Задверья, потому что по умолчанию очевидно, что этот мир и наш – не одно и то же, несмотря на автобусы, автомобили, мотоциклы и даже самолеты. Этот мир открывается не сразу, и попасть туда не так-то просто.

Есть даже те, кто прилетел туда на отдых – и тем не менее в тот мир попасть не сумел. Застрял в этом.

***

Картинки еще просто так

Волшебная страна фей, начало пути

Цикламены

Бирюза... и бирюза.

При таком цвете и фотошоп не нужен - там просто медь.

Озеро

Скамейка для отдыха

Маленький водопадик

Еще маленький водопад

Бирюза и капли дождя на воде

Затонувшее дерево

Дорожка вверх (кстати видно и плащик)

Ветки

Мокрый причал

Еще водопад. Брызгающийся :)

Вода

***

НА самом деле фотографировать Плитвицы - дело ужасно неблагодарное. Ужасно. 

Хоть на голове стой - все одно не передашь красоту озер.

Хоть будь ты с трижды профессиональной камерой и будь ты хоть трижды фотографом - не сумеешь.

Так что я так, отобрала кое-что.

Но все равно обидно, что карточка памяти закончилась именно там... Я не ожидала такой подлости.