Курс – Хорватия, Средняя Далмация, 60 с лишним километров на юго-восток от Сплитского аэропорта, 10 км от центра Макарской Ривьеры, почти на границе городков Брела и Башка Вода, отель Берулия BlueSun, 4*. «Трансаэро», тесноватый ТУ-214, правда, посадочные места забронировал впервые сам на сайте перевозчика за 12 часов. Все остальное – «Черногория tours».

          В отсеке ожидания посадки в Домодедово при очередной смене сидящих вдруг обнаружился детский рюкзачок, веселый – синий с красным, забытый кем-то… или не забытый. Я предупредил проводницу с рецепции, она куда-то начала звонить, кресла рядом опустели. Он стоял совсем сироткой и вместе с тем с возможной угрозой. Я подумал, что последние 10-15 лет если не научили нас бояться незнакомцев, то, по крайней мере, восстановили против бесхозных вещей. И хоть терроризм не новость со времен Брута, Бута, Гаврилы Принципа и Якова Блюмкина, похоже, что и в XXI в. эта аберрация человеческого сознания и извращение поведения прогрессируют, не отставая от прогресса техники и коммуникаций и используя его. А при случае и детские рюкзачки. Может и правда, человечество – тупиковая ветвь эволюции?

          В большинстве случаев наши истории здесь – суть попытки путеводителей. Может, не претендующих на исчерпывающие сведения по всем направлениям и темам, но обязательно увиденные своими глазами, прошедшие через глаза, сердце, память блогера. Еще и услышанные: от гидов, от случайных знакомых, от местных жителей, с которыми удалось объясниться (в Хорватии это может проще, чем в других местах). Что ж, приступим.

          Просторный номер, балкон которого обнимает цветущая ветка какого-то дерева, усыпанная крупными розовыми цветами. Если усаживаешься на балконе в кресло, чтобы пообщаться с морем, его рокотом и плеском, его слабым запахом и ощутить причастность ко всему, что попадает в поле зрения, то эта ветка временами обнимает тебя неназойливо и нежно, не пытаясь развить успех и в то же время с осторожностью и достоинством. Цветы чуть пахнут, не перебивая запах моря, ровно настолько, чтобы поверить, что ветка и цветы не искусственные. А то мы так устроены, что, глядя на пышные соцветия, говорим «как нарисованные (или отфотошопленные)», а падающий на сцену и актеров обильный «снег» доверчиво воспринимаем как настоящий.

          Номера не такие просторные, изысканные и стильные, как на пятизвездочном «диком» Восточном Крите, но аккуратные и функциональные. Второй раз убеждаюсь, что 4* в Хорватии – это вполне 4*+. Среди 3 десятков TV каналов один - с родины, какой-то опереточный, неродной (впрочем, TV уже давно неродное, скурвилось, кроме «Культуры» и «5», и выродилось по-всякому).

          Ресторан, как и на Истрии было, обильный, разнообразный, вкусный, четко устроенный, с множеством фруктов и вежливым персоналом. По опыту, если умеешь держать лицо, здороваться, благодарить и объясняться и не запиваешь пивом десерт, вероятность нарваться на хамство и нежелание сотрудничать невелика.

          Мы находимся между городками Брела и Башка Вода, первый из которых уже посетили. По ощущениям, это около 1 км – 30 минут неспешной прогулки вдоль изрезанной береговой линии по бетонной тропе, под соснами, мимо небольших заливов и гротов, 3 ступени вниз, 8 – вверх. Все это располагается на так называемой Макарской Ривьере, славящейся пляжами с мелкой галькой и в немногих местах песком, опрятными городками, курортными местечками и поросшей соснами и цветущими кустами.

          Как только мы выбрались на променад, стало понятно, что солнце проводит на каких-то частях пляжа только часть дня и утром местами вытесняется тенью от горы или сосен. Это позволяет загорать или прятаться от загара не обязательно с помощью зонтов.

          Здешние сосны с черными и рыжими белками, с реликтовой длинной хвоей, большими шишками и с по-декадентски изощренным изгибом стволов, шатрами и купами крон и смоляным ароматом, соперничающим с запахами от Живанши и Герлена, - это особая тема. Первая же прогулка вдоль моря до Брелы возвращает нас к ощущению 2-летней давности, что хорватское побережье – край божьей благодати с прозрачной водой, в которой купающегося и ныряльщика под солнцем видно со всеми подробностями, с цветными куполами парашютов на одного или двоих, реющими за рассекающими гладь катерами, голеньким малышом на участке пляжа, чистом и безыскусном, как в шестой день творения, с колокольным звоном, исходящим как бы с небес, а на самом деле из храма на горе, спрятанного в соснах так, что проглядывают только его крыша и крест. Мы хотим к своим прежним впечатлениям добавить новые: от поездок в Дубровник и Сплит, города Шибеник и Трогир, в заповедник на реке Крка. Это три экскурсии, и надеемся, что нам повезет с погодой, гидами и прочим.

       Завтракаем и ужинаем в отельном ресторане, а обеды редким приверженцам full board предлагает приотельный, над пляжем ресторан Пуж a la carte в отличие от шведского стола. И оно того стоит, хоть не за едой летели мы сюда. Кроме 2-3 блюд, всё меню для нас доступно по этой программе, и все выше любых похвал.

          Пойдешь направо, пойдешь налево… Пошли в другую сторону и за те же 20 минут добрались до местечка Башка Вода. Морской берег с купающимися, гаванью с яхтами и корабликами, муниципальными сплошь пляжами и городок с отделанными камнем светлыми домами под терракотовыми черепичными крышами, небольшими бутиками, кафе, золотарницами, турбюро, прокатными загонами для велосипедов и скутеров, пиццериями – обычный набор курортного городка. И церковь со звонницей, открытой для всех и в том числе для двух женщин, с поспешностью вошедших сразу вслед за нами. Одна из них села в ряду, а вторая стала на колени в проходе. И обе начали истово молиться. Мы не захотели им мешать и ушли, сделав несколько снимков снаружи, где фоном везде была серая стена горы. Снял я и дверь в храм, за которой двое оставшихся в полутьме искали прощения, помощи, совета, пытались обрести покой, кто знает. Чувство было такое, что мы стали свидетелями какой-то драмы.          

          Два городка за один день, почти ничего не узнали, но познакомились. Мы еще не раз побываем здесь, попробуем увидеть за суетой и калейдоскопом лиц своеобразие и красоту, узнать необычные истории, полакомиться местным кофе и сладостями. В небольшом порту Башка Воды на набережной в одном месте нагромождение камней и плакат с запретом купания. Да и пройти здесь можно только в обход. И именно здесь, на небольшом постаменте ростовая бронзовая фигура, в облачении и с посохом – Николай Путник (St. Nicholas, The Traveller). Поскольку это покровитель Башка Воды и одновременно мореплавающих и путешествующих, то, наверное, это более привычный нам Николай Угодник или Николай Чудотворец. В этом единственном в округе труднопроходимом участке он на месте. У нас по нашим дорогам (и дуракам) его надо ставить на каждом километре и во всех портах.

          При путешествии по Далматинскому Загорью бросается в глаза, что городки у моря имеют в горах дублеров по названиям. С незапамятных времен из-за угрозы пиратских набегов люди селились в горах, но землетрясение 1962 г., разрушившее большинство домов в горах и предгорьях, побудило людей основать одноименные городки в приморской зоне (Горная Брела – Брела и т.д.). Горцы и скотоводы занялись туризмом, стали строить хорошие дороги. Сельское хозяйство и туризм кормят страну. Часть дорог платная, новая дорога Загреб – Далмация идет через множество тоннелей в скалах (пока мы ехали, я насчитал 10 тоннелей). Это новая и достаточно дорогая дорога (для небольшой легковушки за 280 км в одну сторону – 23 евро).

          В Загорье почти нет почвы, только камень, на котором растут виноград и оливковые деревья. 4,5 млн. хорватов в стране, 4 млн. – за границей. Основная часть эмиграции приходится на конец XIX в., когда филлоксера или какая-то другая болезнь опустошила виноградники. Хорватия – это 57 тыс. кв. км, 1185 островов вдоль Адриатического побережья, из которых обитаемы только несколько. "Боги хотели прославить то, что они создали, и в последний день, из слез, звезд и дыхания моря, сотворили Корнати", - написал о ней Бернард Шоу.

          В столице – Загребе почти миллион жителей. Небольшие долины с почвой в горах, где зимой бывает до минус 27°С, разрисованы полями и грядками, как тетрадка отличника столбиками и строчками. Война 1991 г. остановила туристов, и только последние несколько лет туризм возобновился. 15 лет войны и послевоенного времени вернули часть рук в сельское хозяйство. Виноград и оливы заведены здесь древними иллирийцами еще с 700 года до новой эры. Между Сплитом и Трогиром жива самая старая олива в стране, которой 1500 лет. По склонам гор нет-нет, да встречается след пожара – язык выжженного леса. Это лето опалило не только нас. По сторонам дорог много каменных заборов, собранных без раствора. В них камни, которые остаются там, где люди ищут почву. Эти каменные заборы – заслон от ветра, защита посадок, преграда для змей, межевые знаки.

     Суровый край, земля горстью, оливки и лоза – мазками, камень, камень. Долинки разделаны на поля и полоски так, будто это не сельское хозяйство, а макияж, так все ровненько и тщательно. Как подумаешь про наши брошенные деревни и плодородные пустые равнины, грусть одолевает. Все ищем национальную идею, а их навалом: поддержка фермерству, зубы населению, связь и Интернет по всей стране, дотированное образование способным, TV и Интернет – обучение всем желающим. И все для этого более или менее есть, окромя желания. Даже и климат можно не менять, отклоняя для этого земную ось. Но кое-что поменять, конечно, нужно.

          Утром горы, склоны и даже зелень леса и кустарник подкрашены фиолетовой нотой, а вечером, после заката – розовато-красной. Днем горы светло-серые, четким силуэтом на фоне яркого неба или расплывчатые в облаках и дымке. А какие здесь закаты. Солнце клонится к морю гораздо медленнее, чем на Кипре, например, где оно в него просто падает. Да и опускается здесь оно не прямо в него, а уходит под конец за острова, образующие неровный гористый контур на горизонте. Поэтому солнце около 7 вечера плюхается в море за островами Брач и Хвар, и поэтому нам не слышно, как оно шипит в морской воде, постепенно остывая и окрашивая ненадолго в розовый и малиновый часть неба и облака, которым повезло покрасоваться в императорском порфире.

         С заходом солнца в минуту – две гаснет нестерпимо яркая перед этим солнечная дорожка на спокойной поверхности воды. Если море немного волнуется, эта дорожка искрится мириадами точечных отражений. Через 10-15 минут после захода солнца резко темнеет, и в городках разгораются уличные фонари, подсвечиваются витрины кафе и магазинов, загораются и кое-где перемигиваются неоновые вывески.

          А вот светает по утрам довольно рано. В 20 минут седьмого солнце еще только просыпается где-то за горой, но уже можно в ожидании экскурсионного автобуса спокойно читать на уличных лавочках, которые, несмотря на близость моря, сухие, без росы. Полусонная публика выползает из номеров в отелях к завтраку, пляжи еще пусты, а молчаливые дождевальные установки поливают траву на стадионах и газоны перед отелями и апартаментами. А к 10 утра оживляются птицы, и белки начинают свои игры прямо на обширной территории отеля «Берулия», летая по веткам сосен, гоняясь друг за дружкой по траве и стволам деревьев, совершенно не опасаясь постояльцев, щелкающих камерами или разводящих от удивления руками при свидании с этими изящными аборигенами в коричневых или черных шубках не по сезону. Ах, какие восходы и закаты в Средней Далмации!